В очередной раз я убегала с танцев от парня, который навязчиво и грубо домогался меня. Этот парень Вадим, был единственный сын обеспеченных родителей, возомнил себя пупом земли.
На мою беду этим летом ему приглянулась я. Сначала меня это взорвало, и я, глянув на него свысока, презрительно фыркнула. Из-за какого-то прыща я должна была каждую ночь бегать пустырями и огородами, спасая свою честь.
Отсидевшись на ветхой скамеечке в зарослях заброшенного сада, я вышла и огляделась по сторонам. Только я направилась в сторону фермы, как услышала смех и разговоры, компания парней и девушек вырулила мне навстречу, я тут же метнулась в заросли заброшенной сирени. Ребята прошли в сторону Дома культуры, Вадима среди них не было. Я снова вышла на тротуар, из-за угла показалась еще одна компания. Вадим вышел вперед, радостно расставив руки:
— Девочка моя! Я соскучился!
Я резко оттолкнула его руки, ему это страшно не понравилось:
— Ты это, не борзей! А то…
— А то что? — прошипела я ему в лицо.
Девчонки, видя назревающий конфликт, встали между нами и увлекли меня в сторону, а парни стали отвлекать его разговорами.
— Лена, Ира! — позвала я, но Вадим схватил меня за руку и дернул к себе.
— «Господи, помоги!» — взмолилась я мысленно, изловчилась и со всей силы ударила его кулаком в живот. Вадим от боли сложился вдвое, а я во весь дух помчалась туда, где не горели фонари. Я со всего маху перелетела через забор, нырнув в заросли чьей-то усадьбы. Вадим быстро убежал вперед. Когда я выбралась на пустырь, за которым начиналось кладбище, меня охватил ужас. Но попасть в руки разъяренного Вадима было для меня еще большим ужасом. От бессилия я чуть не заплакала.
Бабушка говорила, что бояться надо живых, а не мертвых.
— Господи! Хоть бы кто проводил меня! — невольно произнесла я вслух.
Возле могилы стояла скамейка, я опустилась на нее. Не помню, сколько я просидела, как вдруг услышала какой-то шорох. Я вскочила и обомлела: передо мной стоял молодой красивый парень. Он сдержанно улыбнулся и встал напротив меня:
— Ну, и кто тебя так напугал, что ты аж сюда прибежала? — спросил он по-доброму.
— Тебя как зовут? — спросил он вдруг.
— Я? Меня? — растерялась я. — Эвелина! А тебя?
— Я — Мирон.
— Идем, я отведу тебя домой!
Он пошел вперед, а я пошла сзади. Мы вышли за пределы кладбища. Теперь мне уже почти не страшно. А у самой калитки нас ждал Вадим. Он был ошарашен, увидев меня с молодым человеком. Он преградил нам дорогу. Вадим вынул руки из карманов и медленно соединил их в замок, но Мирон подошел к нему вплотную и посмотрел ему в глаза.
Вадим смешался, занервничал, взгляд его заметался с меня на Мирона:
— Это что ли, твой чувак? Голос его нервно взвизгнул: «Да я его!»
Я встала между ними.
— Ай-ай-ай! Эля! — с укором покачал головой мой провожатый. Тебе нечего бояться!
Вадим смачно плюнул себе под ноги, повернулся и пошел прочь.
— Откуда ты взялся? — я трясла Мирона за грудки.
— Ты сама просила меня проводить, а я сегодня дежурю…
— Дежуришь на кладбище?
— Ты… Кто ты…
Он горько улыбнулся и опять взглянул на луну.
— Уходишь? — всхлипнула я.
— Следующее мое дежурство через три недели, — сказал он, если будешь здесь, зови…
— Буду, — твердо сказала я. — Жди!
Он, уходя, помахал мне рукой.
Утром я пристала к бабушке с расспросами, умирал ли кто в деревне молодым недавно.
— Подожди, полгода назад под Рождество, у Анны Андреевны внука убили в драке, здесь схоронили, к деду в могилу положили.
— Звали его Мирон?
— Да! Да! Как и деда!
Я встала, ушла к себе в комнату и дала волю слезам.
— Бабушка, что говорили в деревне, почему убили Мирона?
— Да вроде какие-то отморозки напали на девушку, а он увидел и заступился. Его пырнули ножом и убежали, а утром обнаружили в подъезде, умер от потери крови. Прямо в Сочельник. Мне было до боли жалко Мирона. Целую неделю по ночам оплакивала его.
— Ты чего это в трауре? — смеялись подружки.
— Слушай, Элька! А почему бы тебе не замутить с Вадимом? Нормальный парень! — сказала Ленка.
— Вот и замути сама, если он для тебя нормальный! — вспыхнула я. — А для меня он ненормальный.
Прошло три недели. Я с волнением дождалась ночи, в которую должен бы дежурить Мирон и без страха отправилась на кладбище. Но свернув на Центральную, столкнулась с Вадимом:
— Ну, вот и встретились, красотка! — На свидание чешешь? А может со мной погуляешь?
— Вадим, дай мне пройти, попросила я по-доброму.
«Мне опять придется удирать от него!» — подумала я и огляделась вокруг.
— На этот раз не удерешь! — захохотал Вадим прямо мне в лицо. В ту же секунду я со всей дури укусила его за руку. Он взвыл от боли, а я помчалась в сторону кладбища.
— Ты куда, дура? Там же кладбище! — закричал Вадим.
— Мама!!! — истошно завопила я и со всего маху врезалась в человека. Это был Мирон. Я упала в его объятья и не могла отдышаться.
— Бежим! — я схватила Мирона за руку и потянула вглубь кладбища. Мы пролетели все новое кладбище и остановились у рва. Я повернулась к нему: он был умопомрачительно красив. Мое сознание померкло, я обняла его, затихла под размеренный стук своего сердца.
— Я все про тебя знаю! — сказала я, прижимаясь к нему.
— Спасибо тебе! — он тоже обнял меня и поцеловал в висок. — За то, что оплакиваешь меня. — У меня не было девушки, моя душа была неупокоенной… — Теперь мне будет хорошо! Потому что у меня есть ты!
— Я провожу тебя! — сказал Мирон. — Я всегда буду рядом… незримо… и тебя никто не посмеет обидеть. — Знай, что мне теперь хорошо и это благодаря тебе, любимая! Мирон стал меня нежно целовать, а я стала проваливаться в небытие…
— Ивана Купала сегодня! — Вот и поливает! — крикнула утром бабушка.
— А бабушка Мирона где живет? Он что? Твоим женихом был? — бабушка открыла рот.
— Да! — я смотрела на нее и мое сердце ликовало.
…Я познакомилась с Анной Андреевной, и мы вместе пришли на кладбище, на могилу Мирона. Он загадочно улыбался с фотографии на памятнике. А когда мы собрались уходить, я почувствовала, что кто-то коснулся губами моего уха…
— Спасибо тебе, дочка! За то, что у меня есть ты!
— Я теперь всегда буду с вами! И с ним!
Я положила на могильный холмик две розы: красную и белую.
Покойся с миром, любимый!
_80x60_d92.jpg)
_80x60_0f7.jpeg)